По данным Минсельхоза, Россия стала четвертой страной в мире по объему производства мяса за десятилетие действия продовольственного эмбарго. Производство скота выросло на 35,6 %, птицы – на 36,6 %. Дальнейшие перспективы и возможности отрасли ведущий Алексей Мельников обсудил с руководителем исполнительного комитета Национальной мясной ассоциации Сергеем Юшиным в программе «Мир. Мнение».
Впечатляющие темпы. Я помню, как выглядели лет 15 – 20 назад коровники, свинарники, птичники. Не просто заброшенные, а со снятыми крышами, без ворот, без окон. Сейчас отрасль развивается.
- Да, действительно, успехи России в мясной отрасли очевидны. Это одна из тех отраслей, показывающая без преувеличения фантастические результаты. Это, конечно, итог огромной длительной работы инвесторов, обычных сотрудников предприятий, государственных органов, то есть федеральных органов власти, самого правительства. Руководство страны очень много занималось именно этой отраслью в рамках развития агропромышленного комплекса. Мы доказали, что можем производить мясо на уровне ведущих мировых компаний. Россия сегодня занимает очень важное и заметное место в мировой мясной индустрии. По таким видам мяса, как мясо птицы, мы на четвертом месте. По индейке мы вообще вышли на второе место. И, кстати, производство индейки за последние 10 лет у нас выросло в четыре раза. Более того, эта отрасль также активно выходит на экспортные рынки. Нашу индейку можно купить даже в Африке. В Китае мы крупнейший поставщик индейки, если не единственный.
Насколько я знаю, где-то мне попадалась информация, что практически 100% индейки, поставляемой в Китай, – это российское производство.
- Совершенно верно. Но, безусловно, у нас высокие темпы роста были и в свиноводстве, мы там также на четвертом месте. Иногда пишут, что на пятом, но тогда считают ЕС как одну страну, что, в общем-то, неправильно. ЕС не одна страна. ЕС есть Германия, Испания и так далее. Мы же не считаем Евразийский союз, а считаем Россию. Россия на четвертом месте по мясу птицы, на четвертом месте по бройлеру, входит в десятку крупнейших производителей говядины.
Конечно, было бы существенным преувеличением сказать, что только за 10 лет это произошло. Это результат последовательной работы всех органов власти и бизнеса за последние 20 лет. Я абсолютно уверен, что если бы не было первого десятилетия с 2004 по 2014 год, в рамках которого мы реализовали национальный проект развития АПК, и внутри него развитие животноводства.
Затем началась госпрограмма развития агропромышленного комплекса с 2008 по 2012 год и продолжена была с 2012 до 2020 год. Эти все мероприятия в конечном итоге позволили принять такое достаточно сложное решение о введении ограничений на поставке продовольствия из стран, которые ввели санкции против Российской Федерации. Мое глубокое убеждение: не будь первого десятилетия, не было бы этого решения.
Получается, что в определенной точке так все сошлось, что с одной стороны уже есть программы и системные меры господдержки, а, с другой стороны, есть недружественные отношения наших зарубежных партнеров. И эти контрсанкции дали дополнительный стимул для того, чтобы начать делать свое производство.
- Для определенных отраслей, например, для производства молока и молочных продуктов, это вообще был грандиозный большой эффект. Для мясной отрасли, может быть, он был поменьше. Потому что помимо стран, которые ввели санкции против Российской Федерации, те же самые Канада, США, Австралия, Евросоюз, есть такие мощные мировые лидеры экспорта мяса, как Бразилия, Индия, Уругвай, Парагвай, Аргентина. Они все остались на нашем рынке и спокойно могли поставлять в рамках той тарифной политики, которую реализовывало государство. Так что мы развивали нашу отрасль в условиях достаточно острой конкуренции. И я подчеркну, что тот грандиозный успех, о котором мы говорим в мясной отрасли, это все-таки результат во многом реального самоотверженного труда всех сотрудников птицефабрик, свинокомплексов, работников ферм, предприятий по убою, по разделке скота. Это люди, которые конкурируют в очень серьезной борьбе с мировыми лидерами.
Я буду периодически обращаться к различным статистическим данным. В прошлый год потребление мяса, мясопродуктов в России обновило исторический рекорд: в среднем 98 килограммов на человека. А есть какая-то раскладка, что входит в эти 98 килограмм? Что предпочитают наши сограждане?
- Я бы сначала хотел уточнить, что это результаты исследования потребления домохозяйства, не статистические данные, хотя их предлагает к нашему вниманию Росстат. Но статистические данные, такие, что в этом году будет 83 килограмма на человека мяса и мясопродуктов в год. Много это или мало? Это уровень богатых стран мира. В среднем в мире всего лишь 42−43 килограмма приходится на человека в год. Так что мы страна мясоедов. А вот в нашей мясной корзине расклад получается такой: примерно 43% – это мясо птицы, из которых больше 90% – это мясо бройлера, то есть курица. 38% – это свинина. Кстати, потребление свинины растет, и ее доля вытесняет другие виды мяса. За последние восемь лет меньше всего выросли цены на свинину. Говядина – это приблизительно 16−17%. И остальное – это другие виды: баранина, козлятина, какие-то экзотические. Так что у нас вполне рациональное распределение по видам мяса с учетом экономической доступности. Потому что понятно, говядина во всем мире – это дорогой продукт. И в России, кстати, она по отношению к свинине и мясу птицы не так уж и дорогая.
Поэтому потребление говядины в России выше, чем в мире, почти на 50%. Опять же, оглядываясь на новейшую историю, не так давно-то у нас Россия была одним из крупнейших импортеров мяса в мире. Сейчас мы входим в лидеры нетто-экспортеров. А на практике, что это означает для экономики и для отрасли?
- Совершенно правильно. Россия еще 20 лет назад ежегодно ввозила порядка 3−3,5 миллионов тонн мяса и мясопродуктов. Это в расчете на доллары. Будем считать тогда доллары. Более 10 миллиардов долларов обходился этот импорт нашей экономике. Сейчас Россия по-прежнему ввозит порядка 600 тысяч тонн всех видов мяса. Но очень большая часть идет из Белоруссии, которая у нас находится в Союзном государстве и в Евразийском союзе. Поэтому можно ли считать это реальным импортом? И Россия действительно уже четыре года подряд вывозит мясо и мясопродукты, чем ввозит к себе. В этом году превышение составит примерно 50% над импортом.
Что это означает? Это означает, прежде всего, то, что те части туш и продукты, которые не очень востребованы на российском рынке, за которые мало платит наш потребитель, мы вывозим в другие страны, где за них платят в разы больше. Потому что это часть национальной кулинарной культуры. И мы получаем за это соответствующую плату. И тут повышается рентабельность по производству, что позволяет удерживать цену на более низком уровне. Не будь экспорта, мы бы вынуждены были продавать определенные части по низкой цене в России, потому что они не востребованы. А это практически чуть ли не утилизация товаров. И для того, чтобы обеспечить рентабельность производства, пришлось бы повышать цены на мясо, которое популярно в России. Поэтому экспорт позволяет обеспечивать баланс.
Но, и кроме того, любая поставка аграрной продукции в те или иные страны – это не только развитие экономических связей, но и развитие политических связей. И, кстати, открытие различных мясных рынков, в том числе в Китае, на Ближнем Востоке случилось во многом благодаря активному участию руководства правительства и страны. Вот такой высокий приоритет отдается нашей отрасли, что и президент, и премьер-министр, и вице-премьеры – все участвуют в этой работе по открытию рынка для нашей аграрной продукции.
На ваш взгляд, что на сегодняшний день, больше всего мешает дальнейшему развитию мясной отрасли, и как эту проблему можно решить?
- Если коротко, то в целом птицеводство и мясоводство будет нормально развиваться в том темпе, который нам нужен. У нас сегодня основная загвоздка – это развитие и производство мяса крупного рогатого скота. И мешает нам, прежде всего, очень низкая рентабельность. Мы привыкли, что говядина в России очень дешевая. Со времен СССР у кого-то ментальная картинка такая, что говядина на кости дешевле, чем вареная колбаса, а это нонсенс. Говядина – мясо дорогое, мы должны это понять. И пока там не будет доходности, фермеры или крупные инвесторы туда не пойдут. У нас есть несколько проектов, буквально на которых держится мясное скотоводство. Но, к сожалению, низкая покупательская способность именно в отношении говядины тормозит развитие этой отрасли. Хотя в ней заложен очень большой потенциал, как для внутреннего рынка, так и для внешнего. Говядины в мире нужно будет больше и больше. И России надо сегодня задуматься, что нужно сделать, чтобы через 20 лет стать крупным экспортером говядины. Хотя и сегодня мы уже ее поставляем и в Африку, и в Китай.
